Арам родился в США, но вырос в среде армянской культуры, несколько месяцев как живет в Армении, Амир же - в Иране, хоть большую часть своей жизни живет в Армении и носит в себе армянскую культуру так же крепко и трепетно, как и Арам, но, в отличие от него, корней армянских не имеет.

Как, на первый взгляд, не имеющих друг к другу никакого отношения две истории и две разные личности могут мотивировать к переезду в Армению, как стать своим среди чужих, что помогает интегрироваться в армянскую среду: истории Арама и Амира своего рода путеводители в поиске ответов на эти вопросы. 

 

Мама Арама – армянка корнями из Эрзурума, отец – афроамериканец. В семье, где переплелись столько культур, важное, если не сказать - главное, место было уделено армянской. Из уст мамы выходили слова, наставления, песни только на армянском, на речи детей на английском она даже не откликалась.

«Мама с раннего детства учила нас армянскому и знакомила с культурой: сперва мы слышали колыбельные, потом пошли песни Комитаса, Саят-Новы, сказки Туманяна. Некоторое время армянский мы учили, можно сказать, по принуждению, но выросли и стали благодарить, потом в школу армянскую ходили, на танцы, а район в Бостоне, где проживали, в шутку называли Джрашен (Watertown). Сейчас, живя в Армении, я понимаю и вижу, каким связывающим звеном меня и Армению стала культура».

Араму 20 лет, до переезда несколько раз приезжал на Родину матери, на свою Родину, в позапрошлом году месяц жил в Арцахе, занимался там волонтерской деятельностью.

«В диаспоре есть общепринятое мнение: сперва нужно окончить престижный ВУЗ, заработать денег, а потом только переехать в Армению. Я выступил против этого мнения, и как бы не было удивительно, против мнения и мамы (которая в итоге дала материнское добро), приехал учиться в Ереван. Кто сказал, что здесь нет возможности получить хорошее образование?! Мы должны приезжать и стать теми изменениями, которые хотим видеть в Армении»,- говорит Арам.

Помимо учебы на факультете политологии в Американском университете Армении, посещает классы ашугской песни в Школе искусств Дживани, изучает этнические танцы и мечтает в один день станцевать амшенский танец Так танзара.

На удивление, Арам в совершенстве владеет не только восточноармянским, но и западноармянским, и очень этому радуется и гордится.

 

«В Армении есть не очень положительное отношение к западноармянскому и к диалектам. Люди думают, что говорить на диалекте – это проявление отсталости и провинциализма, но именно они украшают наш язык, диалекты – золото армянского языка. Я уверен, что нужно издавать учебники на диалектах. Федеральная структура была бы очень к месту для нашей страны в этом контексте»,- размышляет он вслух.

 

Затрагивая вопрос культурной многогранности в семье и возможные столкновения на этом фоне, Арам уверил, что таких у него в семье не было. «Столкновение происходит из-за мышления. Я не считаю, что я наполовину армянин, а на другую – афроамериканец, это уже столкновение. Я и армянин, и афроамериканец. Обе части моей идентичности одинаково важны, потому конфликта между ними быть не может. Мое нахождение в Армении, конечно, что-то значит, на данном этапе моя армянская идентичность взяла вверх».

Владение языком, знание культуры помогли Араму очень легко интегрироваться в армянскую действительность. Наряду с этим, как представитель диаспоры, считает, что у него и у других репатов есть важная миссия – приезжать, быть активными гражданами, привносить свой опыт и свои взгляды в армянское общество.

Отмечая важность образования (университетского и того, который получил дома от мамы) как главного стимула переезда в Армению, Арам признается: где бы не находился, детей своих тоже будет учить тому, чему учила мама, даже если придется делать это через принуждение.

«Я буду знать, что будут чувствовать и думать мои дети во время этого принуждения, я могу помочь им, объяснить ее важность. Нас все меньше, многие наши диалекты вымерли, другие находятся на грани вымирания. Мы ведь не знаем, что будет через сто лет. Язык свой мы должны сохранить», - делится в завершение своими мыслями Арам Брансон.

 

 

Амира тоже к Армении привязали культура и образование. Будучи 15-летним юношей, желающим получить музыкальное образование, и не имея этой возможности в Иране (консерватория в Тегеране в те годы не давала качественного образования, и многие соотечественники Амира приезжали в Ереван для поступления), в далеком 2008 году вместе со страшим братом приехал в Ереван.

Цель приезда тогда была ясна – улучшить образование и по окончании уехать в Германию. Так и сделал: получив диплом Музыкального колледжа им. Романоса Меликяна уехал в Германию, но не поступил, вернулся обратно и сдал экзамены в Ереванскую консерваторию по классу дирижирования.

«Из-за невозможности получить достойное музыкальное образование в Иране многие иранцы приезжали поступать в Ереван, некоторые занятия для нас проходили на фарси. В те годы я познакомился с Гоар, она учила меня армянскому языку. Интересно, что Гоар в свое время получила профессию ирановеда в Тегеранском университете. Она знала мой родной язык и учила меня армянскому через фарси. К тому времени я прочел две книги на армянском: «Маленький принц» и «Убитый голубь» Нар-Доса. Спустя восемь месяцев с начала занятий она заявила: «Все, мне тебя больше нечему учить». Да, я понимал грамматику, язык был литературный как у Гоар, но словарный запас у меня был очень скудный»,- на грамотном литературном армянском рассказывает Амир.

 

Амир понимал, что для обогащения своего словарного запаса ему нужны друзья и общение, что напрочь отсутствовало в его жизни. Брат дружил с иранцами, а Амир интуитивно старался держаться от них подальше.

«Я был ребенком, тяжело находил общий язык с соотечественниками, друзей армян не было, поездка в Германию не состоялась. Я понял, что одинок в Ереване, пытался общаться с девушками, но все указывали на мой плохой армянский. Все это стало стимулом для улучшения языка. И в этот сложный момент я познакомился с Ани Навасардян, которая имеет большой вклад в становлении меня в Армении»,- признается Амир.

Ани руководила хором «Хазер» и пригласила Амира петь в коллективе. Так у Амира появились друзья, общение обогатило его армянский. А потом он познакомился с Комитасом и с его Патарагом, и начались самые замечательные дни (как сам признается) его музыкальной карьеры. Помимо «Хазер» он пел еще в «Овер» и в «Сагмос 2».

Жизнь стала налаживаться, армянский – улучшаться, появился круг близкий друзей, а денег совсем не было, подрабатывал в баре, а потом по примеру брата стал учить программирование.

 

«Сейчас музыки в моей жизни нет, скучаю очень, но именно с ее помощью я стал частью этой страны. Если бы в моей жизни не случились «Хазер», меня здесь давно бы не было. Если бы не было Комитаса и моего пения Патарага, я бы здесь не остался. Каждый раз, когда я пел, у меня мурашки по коже бегали, думал, когда же наступит день, когда их не будет. Этот день так и не наступил»,- говорит Амир Вафаи.

Говоря о своем опыте, отмечает, что ему мешала закрытость армян, их нежелание принять его в свой круг. Но и этому нашлось решение: «Если ты будешь говорить на армянском, тебя будут принимать за своего. Армянам очень важно, чтобы ты знал их язык. Мне часто говорили: ты не иранец, ты армянин. Я никогда не чувствовал себя дискомфортно от этих слов. Наоборот! Я чувствовал и чувствую гордость, потому что предпринял очень много усилий, чтобы быть частью Армении, чтобы говорить на армянском, чтобы петь на армянском.

Мой дом – здесь. Я здесь больше не чужой. Чувство дома у меня в Армении такое же, как в Иране».